http://www.xliby.ru/istorija/zaporozhcy_russkie_rycari_istorija_zaporozhskogo_voiska/p23.php
Глава 23
Запорожцы за Дунаем
Как я уже говорил, запорожское казачество не было однородным — были богатые и бедные — но это было последнее в составе Российской империи вольное казачество. Екатерина же превратила земли запорожцев в помещичьи владения. М. К. Любавский писал: «Немедленно после разрушения Сечи в 1775 г. запорожские земли стали раздаваться чиновникам, штаб? и обер-офицерам. Условия получения земель были очень выгодные: на 10 лет давалась льгота от всех повинностей, в течение этого времени владельцы должны были заселить свои участки с таким минимумом, чтобы на каждые 1500 десятин приходилось по 13 дворов. Величина участков колебалась от 1500 до 120 000 десятин. Впрочем, были такие лица, которые получали по нескольку десятков тысяч десятин и даже больше, а Сечь, переименованная в село Покровское, была пожалована при 200 тыс. десятин тогдашнему генерал-прокурору князю А. А. Вяземскому. Эти 200 тыс. десятин были заселены 3000 душ крестьян и впоследствии проданы наследникам князя Вяземского еврею Штиглицу, нажившему колоссальные суммы денег от содержания соляных озер в Тавриде. По истечении 10 лет заселенные земли обращались в собственность новых владельцев».[265]
Понятно, что большинство запорожцев отказались служить царице и решили уйти в Турцию. Они группами по 50 человек стали обращаться к генералу Текелли с просьбой выдать «билет» (то есть разрешение отправиться ватагой на заработки). Простодушный серб обрадовался: «Ступайте, запорожники, с Богом… Зарабатывайте себе». Билет выдавался на 50 человек, но к каждой группе присоединялось еще несколько десятков казаков. Все они потихоньку добрались до турецких владений.
Поначалу запорожцы селятся в районе Очакова и на побережье Черного моря, в том числе и на острове Березань. Султан Абдул Гамид I благожелательно отнесся к прибытию казаков. Прислал казакам специальную грамоту и константинопольский патриарх Сафроний с увещеваниями «покориться Оттоманской державе по приказанию Христову». С согласия султана кошевым атаманом был избран казак Игнатий.
Из казацкой песни:
Ходiм служити ми до турчина:
Турчин нас добре знае!
Ти турецький царю, ти турецкикий царю,
Змилуйся над нами,
Прийми нас у свою землю курiнями[266]
3 июня 1779 г. главнокомандующий русскими войсками граф Румянцев-Задунайский отправил письмо очаковскому паше с просьбой огласить запорожским казакам амнистию, дарованную им императрицей, а также «не чинить малейших препятствий для их возвращения в Россию и отсылать без задержки на эту сторону Дуная тех из них, кто не захочет воспользоваться данной свободой».
Между тем еще в 1782 г. запорожские казаки просили султана разрешить им жить в дунайских устьях. Надо ли говорить, что запорожцы небольшими группами периодически проникали на русскую и польскую территории с целью грабежа и угона скота.
После войны 1787–1791 гг. султан повелел запорожцам селиться не на границе, а в устье Дуная на Георгиевском острове и в его окрестностях.
На Дунае запорожцы оказались соседями некрасовцев, которые несколькими партиями, особенно крупные были в 1740 г. и 1778 г., переселились с Кубани. Турки звали запорожцев «баткалами», а некрасовцев — «липованами».
Казалось бы, донские казаки, бежавшие от деспотизма Петра, и днепровские казаки, обиженные Екатериной, найдут общий язык. Но, увы, запорожцы и некрасовцы стали злейшими врагами. В 1863 г. древний старик-некрасовец рассказывал историку В. Кельсиеву: «От хохлов окаянных житья нет (на Дунае). Там у них энто Сечь их была… народ буйный, злятся бывало на нас…что хозяйство у нас хорошее, и воюют с нами. Бои такие бывали, что только Господи упаси».[267]
Дело в том, что у обеих групп казаков уже сложился разный менталитет. Некрасовцы были сплошь старообрядцами, а запорожцы оставались православными и перешли в юрисдикцию константинопольского патриарха. Некрасовцы придерживались древнего благочестия, а запорожцы отличались буйным нравом. Так, к примеру, некрасовцы, сами не употреблявшие табака, терпеть не могли «смердящих трубок» запорожцев.
Возникали, естественно, ссоры из-за земли, а главное, из-за рыбных мест на Дунае. Дело в том, что рыбная ловля у некрасовцев и запорожцев была если не главным, то одним из основных источников дохода. В итоге между запорожцами и некрасовцами постоянно происходили вооруженные стычки.
Естественно, что турки в военное время использовали запорожцев и некрасовцев в разных корпусах, не допуская их соприкосновения.
Запорожские казаки были поселены турками в устье Дуная в районе, имеющем название Буджаковский Санджак, куда запорожцы и перенесли все свои вековые обычаи. На развалинах татарского местечка Буджак была создана Дунайская Сечь, здесь же установили походную церковь и хранили знамя Войска Запорожского, а также знамена, захваченные казаками в прежних битвах. Вокруг церкви было 38 куреней, образовывавших площадь для сбора рады. Буджак окружал вал, на котором казаки установили пушки.
Запорожцы жили в Сечи, оставаясь холостыми, а женившись, перебирались в паланки, по-прежнему принадлежа к своему куреню.
Султан оставил в неприкосновенности внутреннее устройство Сечи, но подчинил запорожцев бабадагскому паше и причислил к Силистрийскому округу. Замечу, что кошевой атаман пользовался такими же правами, как и государи Молдавии и Валахии. Кошевой атаман получил от султана бунчук с двумя концами и булаву, а войско — двухцветное знамя: на белом поле золотой православный крест, а на черном поле серебряный месяц. Войсковая хоругвь была освящена константинопольским патриархом в присутствии двенадцати епископов.
Казакам было дано право свободно заниматься рыбной ловлей, а за это они обязывались защищать устье Дуная и в случае войны высылали тысячу человек.
Вновь возникает естественный вопрос: каким образом производилось воспроизводство казаков на турецкой земле? Не за счет же турок или румын? Ну, во-первых, значительная часть задунайских запорожцев была уже жената. Во-вторых, в Дунайскую Сечь постоянно бежали подданные Российской империи, как малороссы, так и великороссы. Кроме того, казаки имели возможность покупать в Турции невольниц православного вероисповедания.
Так, например, в 1820 г. к запорожцам, покупавшим припасы в Измаиле, пристал молодой казак Осип Гладкий, уроженец села Мельниково Золотоношского езда Полтавской губернии. Он оказался прекрасным стрелком, отлично скакал на коне, ловко правил рулем и был «хитер и покоен в бою». Позже он станет кошевым задунайских казаков.
К сожалению, запорожцы на Дунае не оставили нам письменных материалов о своей жизни. А может таковые и существовали, но позже были уничтожены турками или царскими офицерами.
В ходе войны 1787–1792 гг. меньшая часть задунайских «неверных» запорожцев перешла на сторону русских, но большинство храбро сражались в турецкой армии. Как ни прискорбно, но запорожцы решительно подавляли антитурецкие восстания в Османской империи. Так, в 1820 г. в ходе греческого восстания, когда Байрон сражался вместе с повстанцами, запорожцы были на стороне турок.
В 1822 г. турецкий флот подошел к греческому острову Хиос в Эгейском море. Турецкий десант фактически вырезал всех греков-мужчин на острове. Православный архиепископ Платон был повешен на флагманском корабле. На берегу турки сажали греков на кол, строили пирамиды из отрубленных голов, делали плетенницы из отрубленных ушей и прочая, и прочая…
События на Хиосе потрясли всю Европу. Знаменитый французский художник Эжен Делакруа в 1824 г. пишет картину «Резня на острове Хиос». Англия, Франция и Россия направляют свои эскадры в Эгейское море для защиты мирного греческого населения.
Увы, в этой дикой резне участвовало пятьсот запорожцев под началом кошевого атамана Семена Мороза и войскового старшины Лоха. Кстати Мороз — уроженец города Киева, а Лох — знатный польских шляхтич, уроженец Правобережья. В сражении на Хиосе кошевой и сложил свою буйную головушку.
Детали участия казаков в резне до нас не дошли. Есть несколько описаний событий на Хиосе, оставленных уцелевшими греками. Но те не знали русского языка и не различали запорожцев среди турок.
После смерти Семена Мороза казаки выбрали кошевым атаманом Игната Стеблииевского, затем — Михаила Губу, Андрея Стрельцова, Василия Чергену и, наконец, Осипа Гладкого. Понять причину этой чехарды кошевых — пять за 4–5 лет — невозможно. Да и избрание в кошевые сравнительно молодого казака, прожившего с ними всего 6 лет, выглядит более чем странно. Уж очень напоминает сей Осип «засланного казачка». Вполне допускаю, что в одном из отечественных архивов и лежат документы о засылке столь «гладкого персонажа».
В 1828 г. началась новая русско-турецкая война, и русская армия двинулась к Дунаю. Для задунайских запорожцев наступило время выбора.
«В тихую майскую ночь на Буджаке загудел набат. Все казаки, сколько их было, бесшумно собрались на площади, готовые в поход. Вышел Гладкий с булавою в руках… Казаки усердно помолились перед образом Николая Чудотворца и распростились с Буджаком: он быстро опустел…
Было еще темно, когда на берегу Дуная шла нагрузка лодок запорожским добром; более тысячи человек разместилось в 42 больших и 50 малых неводных лодках. Когда зарделся восток, все эти лодки в стройном порядке уже неслись к Черному морю. Впереди всех, обитая красным сукном и увешанная коврами, с 12 гребцами шла лодка кошевого; на ней развевались 2 бунчука и запорожское знамя; здесь же помещалась кошевая казна и все грамоты Сечи».[268]
Через три дня казачья флотилия прибыла в предместье Измаила, где находилась ставка императора Николая I. Запорожский кошевой Осип Иванович Гладкий, имевший в Турции звание Двух-Бунчужного паши, подал царю булаву и грамоты, пожалованные Сечи султаном, и сказал:
«— Великий Государь! Прости и помилуй Твоих заблудших подданных. Прими от нас все, что наше, дай только нам Твое царское прощение, окажи нам Твое милосердие!
— Прости, великий Царь! — сказали остальные запорожцы.
— Бог вас прощает, Отчизна прощает и Я прощаю, Я знаю, что вы за люди!».[269]
В ночь с 16 на 17 мая запорожцы (теперь уже «верные») оказали существенную помощь русской армии в форсировании Дуная. После захвата турецких укреплений на правом берегу Дуная Николай I сел в лодку, на которой развевался императорский флаг. Рулевым был сам Гладкий, а гребцами — пять куренных атаманов и семь старшин. Лодка быстро доставила императора на правый берег. Осмотрев взятые укрепления, Николай I на этой же лодке вернулся обратно.
По возвращении царь со словами: «Благодарю, атаман! Храбрость твою и распорядительность я видел своими глазами!» собственноручно возложил на Гладкого полковничьи эполеты и Георгиевский крест 4-й степени. «Поздравляю и вас, молодцы, георгиевскими кавалерами!» — обратился Николай к остальным атаманам и старшинам.
4 апреля из задунайских запорожцев по указу Николая I был сформирован Дунайский казачий полк.
По поручению императора в 1829 г. полковник Гладкий ездил на Кавказ выбирать земли для поселений запорожцев, после чего прибыл в Петербург. Гладкий просил у царя отвести войску земли не на Кавказе, а по берегу Азовского моря, около Бердянска. Николай I согласился, да еще подарил Гладкому богатое имение (хутор Полтавец) в Александровском уезде Екатеринославской губернии.
27 мая 1832 г. Дунайский полк вместе с другими группами задунайских запорожцев, бежавших из Турции, был зачислен в состав нового казачьего войска, названного Азовским.
В 1862–1864 гг. казаков Азовского войска по частям перевели в состав Кубанского казачьего войска. А 11 октября 1864 г. Азовское войско было упразднено. К этому времени в составе войска оставалось 6065 душ обоего пола.
Однако Гладкий увел с Дуная не всех запорожцев. Что касается остальных, то они горько проклинали Гладкого. Турецкие войска разрушили Дунайскую Сечь. Много казаков было убито, а остальных небольшими группами расселили в разных местах Оттоманской империи.
В 1828 г. русское командование могло путем опроса задунайских запорожцев, включая стариков, составить подробный отчет о деятельности Задунайской Сечи. Не будем забывать, что казакам, которые при разгроме Сечи в 1775 г. было 20 лет, в 1828 г. исполнилось всего 63 года, и они могли хорошо помнить всю историю Задунайской Сечи. Но, увы, сделано этого не было. Мало того, по тайному Высочайшему повелению о запорожцах за Дунаем было приказано забыть навсегда.
Это табу было нарушено лишь 14 апреля 1863 г., когда в Петербурге на сцене Мариинского театра состоялась премьера оперы «Запорожец за Дунаем». Музыку и либретто к ней написал Семен Степанович Гулак-Артемовский (1813–1873).
Действие оперы происходит в самом конец XVIII века на Дунае не в Сечи, а в паланке (селенье), где живут запорожцы. Главный герой оперы запорожец Иван Карась имеет сварливую и ревнивую жену Одарку. Тут же развивается и любовь молодого казака Андрея к приемной дочери Карася Оксане.
В целом опера — веселая и красивая сказка, а к жизни Задунайской Сечи она имеет такое же отношение, как и опера Глинки «Жизнь за царя» (в советском варианте «Иван Сусанин») к событиям Смутного времени.
Примечания:
2
Мавродин В. В. Очерки истории левобережной Украины. СПб.: Наука, 2002. С. 348–349.
26
Яворницкий Д. И. История запорожских казаков. Т. 2. С. 11.
265
Любавский М. К. Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до ХХ века. С. 382.
266
Хаджибей — Одесса та украiнське козатство (1415–1797 роки) / Под ред. И. В. Сапожникова. Т. III. Одесса: ОКФА, 1999. С. 105.
267
Материалы сайта: http://beg-ruslan.narod.ru/Histori7.html.
268
Кузьмин А. Запорожская Сечь. М., 1902 // Шумов С., Андреев А. История Запорожской Сечи. С. 244.
269
Там же. С. 245.
Глава 23
Запорожцы за Дунаем
Как я уже говорил, запорожское казачество не было однородным — были богатые и бедные — но это было последнее в составе Российской империи вольное казачество. Екатерина же превратила земли запорожцев в помещичьи владения. М. К. Любавский писал: «Немедленно после разрушения Сечи в 1775 г. запорожские земли стали раздаваться чиновникам, штаб? и обер-офицерам. Условия получения земель были очень выгодные: на 10 лет давалась льгота от всех повинностей, в течение этого времени владельцы должны были заселить свои участки с таким минимумом, чтобы на каждые 1500 десятин приходилось по 13 дворов. Величина участков колебалась от 1500 до 120 000 десятин. Впрочем, были такие лица, которые получали по нескольку десятков тысяч десятин и даже больше, а Сечь, переименованная в село Покровское, была пожалована при 200 тыс. десятин тогдашнему генерал-прокурору князю А. А. Вяземскому. Эти 200 тыс. десятин были заселены 3000 душ крестьян и впоследствии проданы наследникам князя Вяземского еврею Штиглицу, нажившему колоссальные суммы денег от содержания соляных озер в Тавриде. По истечении 10 лет заселенные земли обращались в собственность новых владельцев».[265]
Понятно, что большинство запорожцев отказались служить царице и решили уйти в Турцию. Они группами по 50 человек стали обращаться к генералу Текелли с просьбой выдать «билет» (то есть разрешение отправиться ватагой на заработки). Простодушный серб обрадовался: «Ступайте, запорожники, с Богом… Зарабатывайте себе». Билет выдавался на 50 человек, но к каждой группе присоединялось еще несколько десятков казаков. Все они потихоньку добрались до турецких владений.
Поначалу запорожцы селятся в районе Очакова и на побережье Черного моря, в том числе и на острове Березань. Султан Абдул Гамид I благожелательно отнесся к прибытию казаков. Прислал казакам специальную грамоту и константинопольский патриарх Сафроний с увещеваниями «покориться Оттоманской державе по приказанию Христову». С согласия султана кошевым атаманом был избран казак Игнатий.
Из казацкой песни:
Ходiм служити ми до турчина:
Турчин нас добре знае!
Ти турецький царю, ти турецкикий царю,
Змилуйся над нами,
Прийми нас у свою землю курiнями[266]
3 июня 1779 г. главнокомандующий русскими войсками граф Румянцев-Задунайский отправил письмо очаковскому паше с просьбой огласить запорожским казакам амнистию, дарованную им императрицей, а также «не чинить малейших препятствий для их возвращения в Россию и отсылать без задержки на эту сторону Дуная тех из них, кто не захочет воспользоваться данной свободой».
Между тем еще в 1782 г. запорожские казаки просили султана разрешить им жить в дунайских устьях. Надо ли говорить, что запорожцы небольшими группами периодически проникали на русскую и польскую территории с целью грабежа и угона скота.
После войны 1787–1791 гг. султан повелел запорожцам селиться не на границе, а в устье Дуная на Георгиевском острове и в его окрестностях.
На Дунае запорожцы оказались соседями некрасовцев, которые несколькими партиями, особенно крупные были в 1740 г. и 1778 г., переселились с Кубани. Турки звали запорожцев «баткалами», а некрасовцев — «липованами».
Казалось бы, донские казаки, бежавшие от деспотизма Петра, и днепровские казаки, обиженные Екатериной, найдут общий язык. Но, увы, запорожцы и некрасовцы стали злейшими врагами. В 1863 г. древний старик-некрасовец рассказывал историку В. Кельсиеву: «От хохлов окаянных житья нет (на Дунае). Там у них энто Сечь их была… народ буйный, злятся бывало на нас…что хозяйство у нас хорошее, и воюют с нами. Бои такие бывали, что только Господи упаси».[267]
Дело в том, что у обеих групп казаков уже сложился разный менталитет. Некрасовцы были сплошь старообрядцами, а запорожцы оставались православными и перешли в юрисдикцию константинопольского патриарха. Некрасовцы придерживались древнего благочестия, а запорожцы отличались буйным нравом. Так, к примеру, некрасовцы, сами не употреблявшие табака, терпеть не могли «смердящих трубок» запорожцев.
Возникали, естественно, ссоры из-за земли, а главное, из-за рыбных мест на Дунае. Дело в том, что рыбная ловля у некрасовцев и запорожцев была если не главным, то одним из основных источников дохода. В итоге между запорожцами и некрасовцами постоянно происходили вооруженные стычки.
Естественно, что турки в военное время использовали запорожцев и некрасовцев в разных корпусах, не допуская их соприкосновения.
Запорожские казаки были поселены турками в устье Дуная в районе, имеющем название Буджаковский Санджак, куда запорожцы и перенесли все свои вековые обычаи. На развалинах татарского местечка Буджак была создана Дунайская Сечь, здесь же установили походную церковь и хранили знамя Войска Запорожского, а также знамена, захваченные казаками в прежних битвах. Вокруг церкви было 38 куреней, образовывавших площадь для сбора рады. Буджак окружал вал, на котором казаки установили пушки.
Запорожцы жили в Сечи, оставаясь холостыми, а женившись, перебирались в паланки, по-прежнему принадлежа к своему куреню.
Султан оставил в неприкосновенности внутреннее устройство Сечи, но подчинил запорожцев бабадагскому паше и причислил к Силистрийскому округу. Замечу, что кошевой атаман пользовался такими же правами, как и государи Молдавии и Валахии. Кошевой атаман получил от султана бунчук с двумя концами и булаву, а войско — двухцветное знамя: на белом поле золотой православный крест, а на черном поле серебряный месяц. Войсковая хоругвь была освящена константинопольским патриархом в присутствии двенадцати епископов.
Казакам было дано право свободно заниматься рыбной ловлей, а за это они обязывались защищать устье Дуная и в случае войны высылали тысячу человек.
Вновь возникает естественный вопрос: каким образом производилось воспроизводство казаков на турецкой земле? Не за счет же турок или румын? Ну, во-первых, значительная часть задунайских запорожцев была уже жената. Во-вторых, в Дунайскую Сечь постоянно бежали подданные Российской империи, как малороссы, так и великороссы. Кроме того, казаки имели возможность покупать в Турции невольниц православного вероисповедания.
Так, например, в 1820 г. к запорожцам, покупавшим припасы в Измаиле, пристал молодой казак Осип Гладкий, уроженец села Мельниково Золотоношского езда Полтавской губернии. Он оказался прекрасным стрелком, отлично скакал на коне, ловко правил рулем и был «хитер и покоен в бою». Позже он станет кошевым задунайских казаков.
К сожалению, запорожцы на Дунае не оставили нам письменных материалов о своей жизни. А может таковые и существовали, но позже были уничтожены турками или царскими офицерами.
В ходе войны 1787–1792 гг. меньшая часть задунайских «неверных» запорожцев перешла на сторону русских, но большинство храбро сражались в турецкой армии. Как ни прискорбно, но запорожцы решительно подавляли антитурецкие восстания в Османской империи. Так, в 1820 г. в ходе греческого восстания, когда Байрон сражался вместе с повстанцами, запорожцы были на стороне турок.
В 1822 г. турецкий флот подошел к греческому острову Хиос в Эгейском море. Турецкий десант фактически вырезал всех греков-мужчин на острове. Православный архиепископ Платон был повешен на флагманском корабле. На берегу турки сажали греков на кол, строили пирамиды из отрубленных голов, делали плетенницы из отрубленных ушей и прочая, и прочая…
События на Хиосе потрясли всю Европу. Знаменитый французский художник Эжен Делакруа в 1824 г. пишет картину «Резня на острове Хиос». Англия, Франция и Россия направляют свои эскадры в Эгейское море для защиты мирного греческого населения.
Увы, в этой дикой резне участвовало пятьсот запорожцев под началом кошевого атамана Семена Мороза и войскового старшины Лоха. Кстати Мороз — уроженец города Киева, а Лох — знатный польских шляхтич, уроженец Правобережья. В сражении на Хиосе кошевой и сложил свою буйную головушку.
Детали участия казаков в резне до нас не дошли. Есть несколько описаний событий на Хиосе, оставленных уцелевшими греками. Но те не знали русского языка и не различали запорожцев среди турок.
После смерти Семена Мороза казаки выбрали кошевым атаманом Игната Стеблииевского, затем — Михаила Губу, Андрея Стрельцова, Василия Чергену и, наконец, Осипа Гладкого. Понять причину этой чехарды кошевых — пять за 4–5 лет — невозможно. Да и избрание в кошевые сравнительно молодого казака, прожившего с ними всего 6 лет, выглядит более чем странно. Уж очень напоминает сей Осип «засланного казачка». Вполне допускаю, что в одном из отечественных архивов и лежат документы о засылке столь «гладкого персонажа».
В 1828 г. началась новая русско-турецкая война, и русская армия двинулась к Дунаю. Для задунайских запорожцев наступило время выбора.
«В тихую майскую ночь на Буджаке загудел набат. Все казаки, сколько их было, бесшумно собрались на площади, готовые в поход. Вышел Гладкий с булавою в руках… Казаки усердно помолились перед образом Николая Чудотворца и распростились с Буджаком: он быстро опустел…
Было еще темно, когда на берегу Дуная шла нагрузка лодок запорожским добром; более тысячи человек разместилось в 42 больших и 50 малых неводных лодках. Когда зарделся восток, все эти лодки в стройном порядке уже неслись к Черному морю. Впереди всех, обитая красным сукном и увешанная коврами, с 12 гребцами шла лодка кошевого; на ней развевались 2 бунчука и запорожское знамя; здесь же помещалась кошевая казна и все грамоты Сечи».[268]
Через три дня казачья флотилия прибыла в предместье Измаила, где находилась ставка императора Николая I. Запорожский кошевой Осип Иванович Гладкий, имевший в Турции звание Двух-Бунчужного паши, подал царю булаву и грамоты, пожалованные Сечи султаном, и сказал:
«— Великий Государь! Прости и помилуй Твоих заблудших подданных. Прими от нас все, что наше, дай только нам Твое царское прощение, окажи нам Твое милосердие!
— Прости, великий Царь! — сказали остальные запорожцы.
— Бог вас прощает, Отчизна прощает и Я прощаю, Я знаю, что вы за люди!».[269]
В ночь с 16 на 17 мая запорожцы (теперь уже «верные») оказали существенную помощь русской армии в форсировании Дуная. После захвата турецких укреплений на правом берегу Дуная Николай I сел в лодку, на которой развевался императорский флаг. Рулевым был сам Гладкий, а гребцами — пять куренных атаманов и семь старшин. Лодка быстро доставила императора на правый берег. Осмотрев взятые укрепления, Николай I на этой же лодке вернулся обратно.
По возвращении царь со словами: «Благодарю, атаман! Храбрость твою и распорядительность я видел своими глазами!» собственноручно возложил на Гладкого полковничьи эполеты и Георгиевский крест 4-й степени. «Поздравляю и вас, молодцы, георгиевскими кавалерами!» — обратился Николай к остальным атаманам и старшинам.
4 апреля из задунайских запорожцев по указу Николая I был сформирован Дунайский казачий полк.
По поручению императора в 1829 г. полковник Гладкий ездил на Кавказ выбирать земли для поселений запорожцев, после чего прибыл в Петербург. Гладкий просил у царя отвести войску земли не на Кавказе, а по берегу Азовского моря, около Бердянска. Николай I согласился, да еще подарил Гладкому богатое имение (хутор Полтавец) в Александровском уезде Екатеринославской губернии.
27 мая 1832 г. Дунайский полк вместе с другими группами задунайских запорожцев, бежавших из Турции, был зачислен в состав нового казачьего войска, названного Азовским.
В 1862–1864 гг. казаков Азовского войска по частям перевели в состав Кубанского казачьего войска. А 11 октября 1864 г. Азовское войско было упразднено. К этому времени в составе войска оставалось 6065 душ обоего пола.
Однако Гладкий увел с Дуная не всех запорожцев. Что касается остальных, то они горько проклинали Гладкого. Турецкие войска разрушили Дунайскую Сечь. Много казаков было убито, а остальных небольшими группами расселили в разных местах Оттоманской империи.
В 1828 г. русское командование могло путем опроса задунайских запорожцев, включая стариков, составить подробный отчет о деятельности Задунайской Сечи. Не будем забывать, что казакам, которые при разгроме Сечи в 1775 г. было 20 лет, в 1828 г. исполнилось всего 63 года, и они могли хорошо помнить всю историю Задунайской Сечи. Но, увы, сделано этого не было. Мало того, по тайному Высочайшему повелению о запорожцах за Дунаем было приказано забыть навсегда.
Это табу было нарушено лишь 14 апреля 1863 г., когда в Петербурге на сцене Мариинского театра состоялась премьера оперы «Запорожец за Дунаем». Музыку и либретто к ней написал Семен Степанович Гулак-Артемовский (1813–1873).
Действие оперы происходит в самом конец XVIII века на Дунае не в Сечи, а в паланке (селенье), где живут запорожцы. Главный герой оперы запорожец Иван Карась имеет сварливую и ревнивую жену Одарку. Тут же развивается и любовь молодого казака Андрея к приемной дочери Карася Оксане.
В целом опера — веселая и красивая сказка, а к жизни Задунайской Сечи она имеет такое же отношение, как и опера Глинки «Жизнь за царя» (в советском варианте «Иван Сусанин») к событиям Смутного времени.
Примечания:
2
Мавродин В. В. Очерки истории левобережной Украины. СПб.: Наука, 2002. С. 348–349.
26
Яворницкий Д. И. История запорожских казаков. Т. 2. С. 11.
265
Любавский М. К. Обзор истории русской колонизации с древнейших времен и до ХХ века. С. 382.
266
Хаджибей — Одесса та украiнське козатство (1415–1797 роки) / Под ред. И. В. Сапожникова. Т. III. Одесса: ОКФА, 1999. С. 105.
267
Материалы сайта: http://beg-ruslan.narod.ru/Histori7.html.
268
Кузьмин А. Запорожская Сечь. М., 1902 // Шумов С., Андреев А. История Запорожской Сечи. С. 244.
269
Там же. С. 245.
No comments:
Post a Comment